В память о родителях наших, бабушках и дедушках.

[Старушка]

Предлагаю рассказать о жизни ваших родственников. Уверена, вам есть чем гордиться. Для безопасности ФИО можно ставить левые.

Начну со своих.

Картатай, мой дед, молча вручил ключи от родного опустевшего дома новому владельцу и вышел на улицу. От увиденного он оцепенел — прощаться с ним пришли все сельчане с родной и других улиц...

В поисках лучшей доли молодой Абунагим взялся батрачить. Его хозяин, тоже деревенский, до революции взял в банке ссуду «на расширение дела». Однако ветер перемен добрался и до далеких уральских земель. Первая мировая. Смена власти. Гражданская война. Массовый голод, унесший каждого пятого. Деревни обезлюдели. Крепких мужских рук не хватало. Продав всё самое ценное, купив семена и вторую лошадь, для поднятия поля требовался еще помощник. Им и стал тот парнишка.

Надо сказать, что у хозяина была неземной красоты дочь Бибикя. Влюбился Абунагим так, что голову потерял. Всё о ней думал. Но что мог предложить батрак, ведь он не ровня ей.
Началась коллективизация и поиски врагов народа. По разнарядке назначали кулаков. Кто у вас самый зажиточный — стало быть, он кулак и есть! Всё конфисковать и выслать в течение указанного времени в чём были. Вещей не брать.
Поняв, что это его шанс, набравшись духа, обратился к хозяину с предложением руки и сердца.

— То не я решать должен, слово за ней, — сказал убитый горем бывший работодатель.

Бибикя хоть и была воспитана согласно мусульманским законам и традициям, но отец всегда уважал ее мнение и часто советовался в различных житейских делах.

Поджарый с копной рыжих волос Абунагим давно тронул девичье сердце, но боялась гнева отца, ведь тот татарин.
— Отец...
— Знаю, всё знаю. Но прости, мы такие же нищие, как и он. Нужна ли ты ему такая?

После скромной свадьбы дед сам поставил дом, который скоро наполнился детскими голосами пятерых деток. О тесте, который вынужден был покинуть родную деревню, они больше не слышали. Пропал бесследно в то лихолетье. Но он его часто вспоминал во время молитв, благодаря за хорошее воспитание дочери. Супруга, на чьи хрупкие женские плечи легли все бытовые, хозяйственные дела и забота о детях, стойко справлялась одна, радуясь, глядя на маленьких шалунов.

Но вскоре и в этот счастливый дом пришла война. Отец семейства приходил поздно, усталый. В доме не стало лишнего кусочка хлеба, и оттого матери становилось грустно, что не может побаловать всех любимую рогатую кормилицу. Старшему сыну пришлось прогнать собаку, которой гордился перед товарищами. Тишина поселилась и в их доме.

Картатая мобилизовали на второй год войны. Думал, что его как механика определят в танкисты, но отправили в глубокий тыл для изучения противотанкового оружия, которое стало поступать в войска. Так 30-летний парень стал истребителем танков.

Солдатские письма. Каждое новое становилось праздником. Их приходили почитать, разделить семейную радость и соседки. И хоть в доме было холодно и голодно, глаза жены-красноармейца в такие дни теплели, и она была благодарна солдаткам, иногда приносившим кусочек хлеба, который давали ей украдкой, чтобы дети не видели. Ведь если погибнет от голода мать — погибнут и дети. Такова жестокая правда войны.

Двери дома были открыты для всех. Выхаживали эвакуированных, отправляли посылки на фронт. Иногда в них входила вместе с соседками и частичка великого людского горя. Старшая дочь бегло читала по-русски. К ней приходили солдатки читать похоронки. Тогда лились слезы и громкий плач жен, оплакивавших своих мужей.

Зимой 1943 года под Нарвой вступил в великую битву моторов механик хлебоприёмного пункта, а теперь бронебойщик-истребитель. Там на фронте повидал всякое, но в трусости обвинить не мог никто. От его метких выстрелов замирали стальные исполины. Но одна вражеская мина тяжело ранила и самого бронебойщика.

А через несколько дней почтальон принёс письмо, написанное чужой рукой. Это всех обеспокоило. Кто-то из собравшихся заплакал. Оказалось, что жив, здоров, но ранен. В письме лежали деньги и щепотка чая. Снова навернулись слезы, но уже от радости.

Война закончилась, но не для солдата Абунагима. Хирурги провели несколько сложных операций и всё-таки вырвали его из объятий смерти. Возвращался домой понуро. «Нужен ли он семье инвалидом?» Его, медленно идущего в полинявшей гимнастерке с медалями, бледнолицего и осунувшегося, никто из сельчан не признал. Никого не узнал и он. Только у самой калитки с криками к его ногам рухнула жена. Выбежали и дети. Раненная рука дрогнула и выронила костыль. Но подоспевшие дети успели подхватить отца.

Шли годы. И снова дом с яблоневым садом наполнился детскими голосами. Это приезжали навестить родителей, ставших бабушкой и дедушкой, дочери и сыновья. Слезы умиления на лицах, что дожили до внуков и от гордости, что вырастили достойных людей.

Они умерли с разницей в год. Абунагим не смог вынести скорби и ушел через несколько месяцев после продажи дома.

[Карина]

Одинокий дом в тумане??

[Старушка]

Нет, Анатолий здесь не причем.